«Психологическое состояние здесь — это довольно серьезный момент интеграции. У нас здесь постоянные проблемы, начиная с языка, денег, статуса, продление или не продления визы, документов. Эти качели — если человек не имеет поддержки вовремя — трагично заканчиваются: какие-то семьи распадаются, многие возвращаются, какая-то определенная криминальная составляющая есть. В общем — все сложно. Поэтому мне пришло в голову организовать психологическую поддержку, психологическую помощь. Ясно, что у людей на психологов денег нет, и это вообще не в традиции советского и постсоветского человека ходить к психологу. Но иногда бывает такая прямая помощь настолько необходима, что мне показалось надо дать людям возможность ее получить. Я подал грант на Прагу-4 по месту жительства, нашел психологов, провел несколько собеседований, выбрал четырех: специально украинского, белорусского, и россиян, с которыми мы делали программу, начали работать вместе с Прагой-4 и Министерством внутренних дел, они поддержали. Два года было финансирование открыто».
«Но, потом случились, собственно говоря, Крым и война. И уже без прав человека и политики обходиться было сложно, не только сложно, а не прилично. Любое культурное событие должно было обязательно обозначить свою позицию. Почему я здесь активнее других? Просто потому, что по умолчанию для чехов русские, конечно, поддерживают Путина — не важно, те, кто живет в России или те, кто живет здесь. Чтобы выйти их этого ряда, из этой толпы — нужно что-то сделать, нужно отчетливо артикулировать свою позицию – чем я и занимаюсь. Сейчас я воспринимаюсь однозначно, как антипутинская демократическая оппозиция, один из активных ее представителей — кто-то безусловно должен быть впереди, ледоколом, фронтменом, потому что много организационных вопросов, ну и должно быть какое-то лицо, которое все это выражает и олицетворяет».
«Когда начались большие проекты, я поездил по миру, пообщался с коллегами, и стало понятно, что нам дико переплачивают, что наши зарплаты в 2-4 раза выше, чем зарплаты аналогичных специалистов на таких же позициях в агентствах других стран. И очевидно возникающий вопрос «почему?», если мы особо ничего не умеем? Люди заканчивают профессиональные школы, университеты, колледжи, училища, учатся у признанных гуру рекламы. У них столетняя история рекламы, а мы начали это делать пять лет назад, на коленке. И вдруг выясняется, что мы получаем в 2, 3, 4 раза больше. Это связано с моим экономическим образованием — я к этому относился болезненно, понимая, как ценообразование устроено. И это начинало меня пугать. Если нам переплачивали — было ясно, что это деньги легкие, не рыночные, а из других источников. Это сейчас мы понимаем, что многие отмывают офшоры, продажа оружия, наркотиков и всего остального».
Антон Литвин родился 24 марта 1967 года в Москве, тогда СССР. В 1990 году кончил Московский Финансовый институт, работал бухгалтером в коммерческих фирмах. Делал перформансы «Тень победы», «Желтый дьявол», «Распни его» и др. Во второй половине 1990-х окончил Школу рекламы, был арт-директором, копирайтером, креативным директором в английских, канадских, французских рекламных агентствах в Москве. Создал группу художников перформанса Escape program, с которой участвовал в престижных биеннале, сделал ряд политических перформансов, персональных выставок, фильмов. Был куратором выставки «Второй процесс над М. Ходорковским». В 2012—2014 гг. был в составе Комитета протестных действий РФ, занимался организацией антипутинских митингов, «Марша против подлецов», акций против войны с Украиной. В эмиграции в Чешской Республике занимается организацией акций протеста, реагируя на преступления РФ в области прав, свобод и мира. Добился присвоения имени Бориса Немцова площади перед Посольством РФ в Праге. Ежегодно организует и проводит фестивали KULTURUS и Высоцкий-фест, руководит Школой культурной молодежи, Центром психологической помощи «Анонимные мигранты» на гранты Министерства культуры ЧР, Министерства внутренних дел ЧР и районных администраций Праги.
