Roza Muzaeva Роза Музаева

"- Когда Вы начали работать с Мадлен? Расскажите, как Вы ее нашли? - В 2002 г. мы занимались беженцами, которые жили в подвалах. Была одна подвальщица, молодая женщина. Она пришла ко мне и говорит: «Кто-нибудь хочет ребенка? Мне он не нужен, я хочу от него избавиться. Если никто не возьмет, я его в подвале оставлю. На днях он должен родиться». Я шла домой, думала об этом ребенке, а том, как она его может оставить. Взять сама я не могла, была нищета. Я встретила эту Агаеву, она шла домой. А она тоже приемная, у нее родителей нет, но она не хочет, чтобы разглашали, чтоб люди знали. Но я-то знаю, мы учились вместе с ней в одной школе. Я сказала, что есть ребенок, даже не знаю, кто родится, подвальщица будет рожать и хочет ребенка оставить в подвале. Она сразу: «Я беру, я беру! Никому не говори, я беру». А она осталась одна с отцом, жили в разрушенном помещении. Потом она ко мне домой пришла и говорит: «Я своему отцу сказала, он сказал, что этот ребенок будет наш». Потом я на следующий день пошла на работу, приходит та девушка, она уже родила и говорит: «Ребенок там в подвале, если кто хочет, пусть забирает». Я взяла у нее адрес, поехала к ней домой и сказала, что ребенок это не игрушка, хочешь взял, хочешь отдал, чтобы хорошо еще подумала, берет или нет, потому что это жизнь ребенка. Она говорит: «Без проблем, я беру его. Но просто надо знать, он здоровый или нет». Мы взяли медсестру из детского сада «Беркат» и поехали: Руслан Макаев, охранник у нас был, его взяли и медсестру взяли и поехали в этот подвал забирать этого ребенка. Ужасные были условия, все было развалено, в грязи, в грязном одеяле был ребенок. Без пеленок, даже без простыни, какое-то солдатское одеяло, в это одеяло был завернут этот ребенок. Мы посмотрели, он такой пухлый был, и ручки и ножки, на вид здоровый. Ну эта медсестра ручку подняла, ножку, но с первого раза кто узнает, здоровый он или нет. Ну сказала, что здоровый, и взяли этого ребенка. Только через три месяца узнали, что этот ребенок – инвалид. Он не ходил, ножками не двигал, а просто лежал. Благодаря организации «Беркат» два раза ей помогли. Два раза вывезли этого ребенка в Москву, были потрачены большие деньги, специальная клиника. Теперь эта девочка начала ходить, чуть-чуть начинает разговаривать. Большая благодарность организации «Беркат»."

"Дом у нас был разрушен. Детей мы решили отвезти обратно в село в Урус-Мартан, откуда родом муж. Детей оставили там и вернулись, чтобы все расчистить. У нас остались целые стены, но крыши не было. Мы накрывали кусками шифера железа, чтобы дождь не шел. И в один день приехала Петра, женщина с администрации привезла ее ко мне. До войны в поселке, где я жила, я была квартальной и я поименно всех жителей знала. И она привезла, чтобы я написала, кто сейчас там есть, чтобы выдать помощь. Давали тогда тенты, матрасы… чтобы эту помощь выдать, Петра попросила меня составить списки. Ну я с писки составила. Когда мы приехали, у людей уже появилась смелость, что мы, мол, там живем, и они начали приезжать туда в поселок. С того времени, как мы приехали, туда уже семь-восемь семей приехало. И все равно рядом с нами соседей не было. Только на расстоянии 500 метров – 700 метров жили люди. И когда Петра приехала, мы начали составлять списки, составили полностью по округу, она меня попросила до моста, почти километр составляла эта жилая площадь, местами жили люди. Я проходила по дворам, составила списки, отдала ей. Потом она через две недели приехала, сказала, чтобы я опять прошла по всем этим семьям, чтоб они пришли и получили помощь. Для было странно, что мы получим помощь. Это первая помощь была для тех, кто находился в Грозном. И эта была очень хорошая помощь: матрасы, тенты, чтобы крыши накрыть, - у всех были крыши пробитые. Это была организация «Человек в беде». Она попросила меня помочь раздач эту раздачу, так как жителей я знаю. Там были и из других районов, но именно наш поселок Петра обслуживала. Я ей помогла, она после сказала, чтобы я пришла к ней в офис, где она работала, и что она мне даст работу. Для это была очень большая радость, потому что работа в военное время, это было сверхъестественно – найти работу. И потом когда не было финансирования, Петра мне от себя давала 500 руб. в месяц, но для нас это были очень большие деньги. И ведро муки и бутылку подсолнечного масла. Для нас это была очень большая помощь, потому что никто не работал, ничего не было."