«И что нас удивляло, то, что много в советской и киевской литературе о Гашеке неправда, фантазии много. Поэтому мы начали с чего. В воинском архиве подняли личное дело Гашека. И все писали с документов личного дела. Личное дело доступно, его можно фотографировать, сканировать, важно не испортить. И мы написали статью о Гашеке. Она вышла в журнале Русское слово №4-5 за 2009 год. В двух номерах мы написали о Гашеке. Статья «Ярослав Гашек на юго-западном фронте и в Киеве». Мы не анализировали его творчество, и то, что он писал. Мы именно брали его военную службу и биографию. Оказалось, что пишут в литературе, что он жил в гостинице “Прага”, там шикарно устроился и писал, что он сопровождал Масарика в поездках по Украине. Ничего этого не было. Ярослав Гашек попал в плен. Попал в Дарницу. Из Дарницы его вывезли очень быстро в лагерь на Волгу. Там все болели тифом. Он еле выжил. Из Киева, из лагеря Дарница, он попал в Тоцкое. Вот вспомнил. И там еле выжил. И когда было объявлено разрешение военнопленным вступать в армию, он записался в добровольцы. И его привезли в Киев».
mp3 2021-10-26, 35:55--38:35
«Значит, в моей памяти первый день войны. Это было в воскресенье. Теплый дождливый день. Я пошел к приятелям, прихожу к ним. Один из них говорит: “Слышал, по радио сказали, что война началась?”. Говорю: “Как война!” Взрослые начали суетиться: «Война? Не понятно почему. Так было хорошо. Дружили, встречались Риббентроп, Молотов, Сталин, шампанское пили, и вдруг — война!”. В середине дня выступил Молотов. Тут все поняли, что это серьезно, до этого не могли понять. Все стало понятно. Была объявлена мобилизация с завтрашнего дня, с понедельника. Вот так началась война. Пошли загруженные поезда, эшелоны. Бахмач – железнодорожный узел. Три станции: Бахмач-Пассажирский, Бахмач-Киевский и Бахмач-Гомельский. Везде идут загруженные поезда. Идут войска. Мы, мальчишки, бегаем смотреть на эти войска. Радио сообщает, что летят немецкие самолеты со стороны Дымера или Нежина и прочее. Радио объявляло несколько раз в день, где немецкие самолеты. Люди выходили из домов, уходили в огороды, в поле. Никакие самолеты не пролетали. Потом это все перестали объявлять. Но началась паника. Началась мобилизация. Через несколько дней вдруг торговая сеть наполнилась всякими дефицитными товарами. Оказалось, что эшелоны, которые шли в Германию и везли немцам дефицитные продукты: мороженную птицу, утки с запломбированными головами, рис, белая мука — вдруг все пошло в торговую сеть».
«Бабушка со мной говорила по-чешски. И я говорил на уровне трехлетнего ребенка: kohoutek, kocourek и прочее. Мама со мной по-чешски никогда не говорила. Это было в начале 1930-х годов. Чешской быть уже было опасно. Хорошо, что она уже была домохозяйкой, да еще в сельской местности. Она из поля зрения НКВД выпала. А ее коллег — так называемых российских чехов из Чехословацкой торговой миссии — потом всех репрессировали. Уже после 1930 года тех, что работал в торговой миссии служащими и техническими работниками, их под разными предлогами репрессировали. Если основные репрессии были в 1936-1937 годах, то репрессии чехов начались в 1930 году. Начались они не из города, а из села, из коллективизации 1930 года. Было много колонистов чехов — вся Волынь: Житомирская область, Киевская, Винницкая области. Все колонисты были зажиточными. Хотя, работали только своей семьей, но у них был достаток. Их начали раскулачивать и репрессировать по-всякому. Одних в рамках раскулачивания, других за саботаж коллективизации».
mp3 2021-10-01, 00:09:35—00:11:37
Александр Александрович Муратов родился 14 октября 1927 г. в Киеве, в то время — Украинская советская социалистическая республика. Мать Александра — Мария Францевна Муратова (урожденная Бэмова, 1901-1971), чешка, родилась в Киеве, в 1920-х годах ХХ века работала переводчиком и машинисткой в Чехословацкой торговой миссии в Киеве, в 1923-1924 гг. во Всесоюзной торговой миссии в Москве. Отец свидетеля — Александр Степанович Муратов (1889- ?) украинец, уроженец Донбасса, воевал в Белой армии, избежал расстрела большевиками, при советской власти работал агрономом на семенных заводах Украины. Пережил голодомор в 1933 г. в г. Винница. Начало Великой Отечественной войны встретил в г. Бахмач. После бомбардировки железнодорожного узла Бахмач, уехал в эвакуацию в Тамбовскую область. После приближения линии фронта — в Пензенскую область. В 1942-1943 гг. в свои 15 лет был комендантом отделения «Батрак» совхоза им. Михаила Калинина. В 1944-1951 гг. проходил срочную службу в армии, из них четыре года во 2-ой Гвардейской Таманской дивизии в Москве, в составе которой принимал участие в военных парадах на Красной площади. В 1958 г. окончил с отличием Медицинский институт в г. Киев, потом аспирантуру, преподавал физиологию в Киевском медицинском институте и других вузах. В 2000 г. вышел на пенсию и уехал с женой (Дина Ивановна Муратова, 1932 г.р., урожденная Кулик, чешка по матери) в эмиграцию в Чехию, где уже жил их младший сын Алексей Муратов. В 2009-2022 гг. в соавторстве с женой написал 116 статей и три книги о чехах в Российской империи. Публиковался в Чехии, России, Украине, США. Выступал экспертом по этой теме в программах чешского ТВ.
